Отзывы об экспедиции на о.Сипадан ( март 2003г )
Рассказы участников поездки на Сипадан
в марте 2003г
1. Рассказ Бориса АйзинаМоя последняя «теплая» нырялка закончилась 28.02.2002 г. на Семиланах, что в Андаманском море. Досадно пропустив, что называется по производственным причинам, сафари на Мальдивы, в Малайзию я летел со жгучим нетерпением наныряться вдоволь и заодно уйти на 50 м., о чем была достигнута предварительная договоренность с известным всем небогобоязненным Паперновым Андреем.
Перипетии наземной части поездки уже красочно описал Андрей, поэтому останавливаться на них не буду. Скажу лишь, что в ожидании Сипадана, они мне показались приятной прелюдией к основному действу.
То, что мы оказались дальше от Сипадана, чем планировалось (на двадцать минут хода скоростного катера), т.е. на Roach Reefs, а не в Sipadan Water Village, меня не расстроило. По мне лучше островок на 11 человек, чем, наверное, более лучшие условия проживания, но в «муравейнике».
Отмечу, что дайвер я начинающий: на момент прибытия на Roach Reefs у меня было всего 47 погружений, и поэтому, любое погружение в широтах ниже широты Саперного озера для меня праздник.
Однако первое погружение на Roach Reefs показало, что праздник празднику рознь. Безжизненная песчаная пустыня и видимость менее 10 м повергли всех в уныние, меня в том числе. Где черепахи, где барракуды, где акулы? Рассказы местного гида Джеймса «Бонда» о микродайвинге, от которого тащатся японцы, впечатления не произвели. Не по- пацански это – пялиться на глубине на какую-то блошку, скачущую по телу блошки чуть побольше. Российские дайверы – приверженцы крупных форм.
На второй день (18 марта) снова ныряли на Roach Reefs. Денек мне этот запомнился не только действительно необычными и забавными малыми формами подводной фауны.
В первый утренний дайв, где-то на двадцатой минуте отказал клапан ВСD и я стал надуваться. Подвсплыв метра на три, дернул за наплечный клапан, ну и как говорится инцидент на этом был исчерпан. Я еще тогда не знал, что эта поездка будет носить для меня ярко выраженный экстремальный оттенок. Второе дневное погружение прошло без сучка и задоринки, а вот третье – 51-ое обведено в моем Logbook красным кружочком.
Надо сказать, что наше недовольство тем, что мы видели под водой, еще усугублялось не совсем качественным обслуживанием нас трех или четырех местных боев, заправляющих баллоны и таскающих нашу снарягу. Услышав еще сразу перед первым погружением наше всеобщее шумное возмущение давлением в баллонах порядка 160-170 атмосфер, Бонд быстренько распорядился и мальчики стали набивать баллоны до 210-220 атм., при этом демонстративно после очередной замены баллонов и подсоединения к ним регуляторов оставляли вентили баллонов открытыми, чтобы злые русские больше не трындели.
И вот, перед третьим погружением я убедился, что вентиль баллона открыт, 210 очков есть, крутанул вентиль на четверть оборота назад и спокойно нырнул. Плыву, дышу, наслаждаюсь, смотрю на рыбок, поглядываю на компьютер: глубина около двадцати, в общем — класс! Делаю выдох, делаю вдох… и понимаю, что вдоха нет, совсем нет, абсолютно нет! Хватаю свой октопус, думая, что отказал легочник (плывем то всего минут 16), а в ответ все та же тишина. И тогда смотрю на манометр и вижу НОЛЬ! Смотрю вверх – 20 метров, там солнышко, в мыслях какая-то растерянность: «За что?!»
Те, кто когда-то впервые испытали, что это такое: вот он воздух есть, а вот его совсем нет, наверное, согласятся со мной – достаточно хреновенько все это.
Поворачиваюсь влево и вижу метрах в трех спасительную фигуру человека, плывущего под водой, догоняю, бесцеремонно, даже грубо (чего в других обстоятельствах я себе естественно не позволил бы) вырываю октопус и делаю вдох. Наивняк! Делать то надо сначала выдох! Поэтому мучительно откашливаю попавшую воду и, наконец, известным жестом показываю человеку, плывшему под водой, что я очень нуждаюсь в воздухе. Человек оказывается Аленой, она мне верит и невозмутимо, спокойно и профессионально (за что ей искреннее спасибо) с safety stop выводит меня на поверхность.
Залезши в лодку и сняв снарягу, я яростно набросился на вентиль баллона и к моему удивлению он еще прокрутился на открытие – тут же появился воздух, 150 очков. Классический случай: вентиль изначально был открыт только на половину, там его слегка заклинило, мальчик на это не обратил внимания, я тоже, в итоге после падения давления вентиль просто перестал пропускать воздух.
Инцидент получил широкую огласку, и с этого момента мы все самостоятельно стали готовить снарягу и проверять давление. В результате перед каждым дайвом один или два баллона браковались по причине неполного открытия вентиля, но воздух с тех пор был всегда.
Со следующего дня, в результате многочасовых переговоров Андрея с малайзиской турфирмой, имевших сокрушительный успех, мы ныряли на Сипадане. Сорок пять минут езды на катерке — и в воду.
Уникальные и классные дайвы! Отвесная скала уходящая вниз на несколько сотен метров, куча черепах больших и поменьше, изящные акулки, вполне приличные стаи Jack Fish, осьминожки, приемлемая видимость и отсутствие течений — все это мне чертовски понравилось! Барракуд не было, не сезон, но это не портило впечатления.
В промежутке между дайвами на Сипадане сходили на ночник на Roach Reefs. Весьма неплохо — осьминожки, испанские танцовщики, красные крабы с ракушками на спине. Немножко развлекся, надув пару иглобрюхих шариков.
Но я как-то отвлекся от экстремального main stream моего рассказа. Все дайвы следующего дня я чувствовал легкий мандраж – а вдруг опять откажет? Полностью расслабиться не помогали даже подводные красоты Сипадана. А 20-го марта в первый утренний дайв я залез в стаищу Jack Fish, и эта крутящаяся несколько минут серебряно-стальная стена приободрила меня.
Настроение было прекрасное и, отдохнув на лодочке около часа, мы снова нырнули. На третьей минуте мы оказались где-то на 34 метрах, все хорошо, привычно, но тут мое внимание привлек плывущий впереди «Бонд»: он резко остановился, завис вертикально и стал очень нервно и энергично показывать рукой вниз и чуть назад. Поймав направление его руки, я посмотрел и увидел картинку, наполнившую мое сердце жгучей обидой: ниже метров на двадцать продолжали уходить в глубину две фигуры – одна в капюшоне, другая с длинными волосами. Сомнений не было – это Андрей и Михаил. А еще друзья называются, подумал я, ведь договаривались вместе опуститься на 50 м. Банзай!- сказал я себе и бесстрашно ушел вниз. Дальше все было, как бы дискретно: последний раз мой взгляд зафиксировал глубину 51 м, и меня охватило какое-то уверенное спокойствие. Внизу меня висел Михаил, еще ниже метров на 10 шевелил ластами Андрей. К Андрею не пойду, а вот Мишке руку пожму, решил я и продолжил падение, будучи уверенным, что абсолютно контролирую ситуацию.
Подплыв к Мише сбоку, я похлопал его по плечу и протянул руку. Следующая вспышка сознания отметила некоторую странность Мишиного рукопожатия – его рука была в перчатке, Михаил, как известно, перчаток не надевал.
Следующий образ, запечатлевшийся в моем мозгу, был какой-то дайвер, висевший вверху в метрах 15-ти. Все, хватит, решил я и, оставив Михаила и Андрея, явно не собиравшихся всплывать, стал подниматься к этому неизвестному дайверу. Почему-то я его не встретил.
Мозги встали на место, когда, взглянув на компьютер, я увидел текущую глубину 40 м, максимальную 59,5 и декомпрессионную выдержку 8 минут на остановке.
Выполнив все предписания прибора, и поплавав еще минут 20 на 5-6 метрах для надежности, весь гордый из себя я всплыл и залез в нашу лодку. Дождавшись когда подплывет другая лодка, в которой были Папернов и Малый, я с радостным криком «Какого черта? хотел было продолжить, но был остановлен в унисон заданным вопросом «Какого х…?, после чего мне была изложена другая точка зрения на произошедшее – в прямом и переносном смысле.
С этой точки зрения, несомненно, правильной, события развивались следующим образом.
Андрей Папернов плывя сзади группы, сразу засек, что Вадим (в капюшоне) и Костя (с длинными волосами) на первой же минуте ломанулись вниз – первый «отходить» от потери компьютера, второй проверять на прочность новую камеру.
Но когда начал падать я, Андрей с Михаилом взволновались и пошли за мной. Оставшись без baddy, Костя Сигаев тоже нажал на клапан выпуска воздуха. Глядя на такой «камнепад», «Бонд» совсем расстроился и впилился со всего размаху спиной в кораллы, чего сроду с ним не случалось все 985 предыдущих погружений.
Далее: Андрей тормознул на 50, Михаил на 48, Константин на 44. Дайвером, висевшим сверху меня и, с которым я «не встретился», был Миша. Оказывается, он меня подождал, пообщался со мной и, увидев мой o»key , успокоился и продолжил дайв.
Вернувшись на Roach Reefs, я пытался было задавать Андрею «умные» вопросы о признаках кессонной болезни, но неумолимо был послан пить воду и лежать. На шестом литре воды я озаботился более неотложными проблемами и от Андрея отстал.
В общем, все обошлось. На глубину я больше не полезу…. наверное. Уж во всяком случае — только по предварительной договоренности!
А дальше были дни классного, легкого и зрелищного дайва.
За четыре дня обныряли Сипадан по кругу весь и под конец даже немножко заскучали, сколько можно? – все черепахи, да черепахи! «Послать бы их по адресу…»
P.S. Один раз на Сипадан надо ехать! Ехать на Сипадан надо как можно быстрее – черепах становится меньше!
2. Рассказ Михаила МалогоНачну сразу с дайвинга.
Мне понравилось. Мы ныряли в двух местах: около Роач-рифа, где и жили, там прошли все ночные дайвы, и вокруг острова Сипадан, цель поездки. Катер на шесть человек, тесновато, но терпимо. До острова — 40-60 минут в зависимости от ветра. Сначала это не вызывало положительных эмоций, зато после встречи со стаей дельфинов… Один из них вертикально выпрыгивал из воды и делал несколько оборотов в воздухе. Выглядело потрясающе. В один из переходов в катер влетела крылатая рыба, врезалась в Костю Сигаева, была внимательно изучена и после выпущена в море. Дайвинг на Сипадане — это движение вдоль отвесной стены.
Главная достопримечательность острова — черепахи. Первые дни они вызывали восторг — и сами, и своим количеством. Они плавали в толще воды и на поверхности, спали в гротах и почти на отвесных скалах, их было очень много. В конце на них почти не обращали внимания. Жаль, что рано или поздно они уйдут из этих мест — слишком шумно, слишком беспокойно.
Было достаточно белоплавниковых акул, но близко они не подпускали. Максимум, на который я смог приблизиться — около двух метров. Один раз, на ночном, акула проплыла подо мной, но очень быстро. Костя Журавлёв сделал несколько удачных снимков лежавшей на дне акулы. Как она только его не испугалась. За своего приняла, наверное…
В первый ночной дайв видел куда-то очень спешащего маленького ската. Очень похож на бабочку своим трепыханием. Гид показал нечто, что называлось испанским танцором. Вытянутое овальное тело ярко-красного цвета с черными полосками по периметру, в центре постоянно движущаяся бахрома, из-за которой существо и получило своё название. Небольшой осьминог. Много рачков, таскающих свои дома. Последние отличаются разнообразием форм, расцветок и наростов.
Барракуду видели только одну, но зато матёрую. Несколько раз подходили к стаям рыб, которые гид называл джек-фиш. Впечатляет слаженность движений. Леопардовая мурена (в названии не уверен) — небольшая, белого цвета с многочисленными черными пятнами, двумя верхними плавниками и кучей нижних, движения чисто змеиные. Боря Айзин нашёл рыбу-шар и так достал её своими домогательствами, что она надулась до очень приличных размеров. Было несколько крупных наполеонов, груперов и прочих, прочих, прочих, за что мы и любим дайвинг.
Теперь о микродайвинге. В него надо вжиться. Не искать, что покрупнее и побольше, а замереть на одном месте и пялиться в переплетение кораллов, где снуют мелкие рыбёшки. Через какое-то время это начинает нравиться. Есть в этом своя красота. Правда, мы не настолько продвинутые, чтобы любоваться блохами на морских огурцах, как это делают японцы и как нам.(особенно Андрею) предлагал наш гид. Видно, не доросли. А рыбки действительно классные…